Канун первого мая. Тихий весенний день в нашем кестымском доме. Мы с мужем уехали видимо в Глазов, а Элина осталась с бабушками - одна молодая, другая старая. Аза и Минзифа.
И тут разворачивается такая интересная жизнь трех поколений. В одном 10 минутном сюжете.
Бабушка Аза хочет записать стихи в исполнении внучки Элины, а она не поддается, говорит, что не будет рассказывать на магнитофон. Тогда бабушка говорит, что она его выключила. Но не выключила...
И там - чуп, щенята, крапива, и раненый, и разлитый чай, и смех.
Элина до трех лет разговаривала только на родном языке. Но песни и стишки пели и учили на русском языке.
Элина:
Я, конечно, не помню того, как все было тогда, на кассете. Но мне нравится это представлять, потому что в этом доме я потом жила еще долго.
Большая комната - заливается солнцем с утра до вечера. Но мы скорее всего на кухне. Там было более сумрачно.
Баба Аза моет посуду, похоже чистит сковородки. Мы раньше мыли посуду в больших эмалированных мисках, крана с водой не было.
Думаю, что у меня белые волосы и нетронутое жизнью спокойствие и любовь ко всему, что меня окружает и происходит. (Меня очень поразило, как баба меня журит, а я смеюсь - Боже, у меня еще нет чувства вины).
Когда меня просят рассказать стихотворение - я говорю “Тэшем юк” или “Халэм юк” - нет зубов и нет сил. Мама сказала, что скорее всего я повторяю за старой абикой, но мне нравится думать, что сил у меня уже не было тогда.